Обзор эссе Эстер Хардинг “Реальность Психе” (Reality of Psyche)

Эстер Хардинг (1888–1971) – представительница первых юнгианских психоаналитиков, обучавшихся непосредственно у Карла Густава Юнга и активно сотрудничавших с ним. Врач по первому образованию, а впоследствии блестящий теоретик и практик глубинной психологии, написавший такие труды, как “Психическая энергия: превращения и истоки”, “Путь женщин”, “Я и не-Я”, “Женские мистерии”, “Родительский образ: травма и восстановление” и другие.

Свою работу “Реальность Психе” Эстер Хардинг зачитывала в качестве доклада на одном из конгрессов аналитических психологов. Начала она свою речь с того, что для аналитических психологов объективная психика является не гипотезой, а основным отправным положением в их работе, в то время как для многих людей, в том числе образованных и начитанных, она, скорее, представляет собой недоказанную эзотерическую фантазию. Психика в общественном сознании по преимуществу имеет отношение к эго-сознанию, в каких-то случаях в это понятие также включается личное бессознательное, но обладание ею своей собственной реальностью допускается немногими. При такой установке переживание содержаний объективной психики в основном происходит за счет отражения их во внешнем мире (проекций) или отнесения к сфере метафизического.

Далее она делится курьезной историей, запомнившейся ей из детства. Как-то раз в муниципальном совете Шропшира (округ в Великобритании) возник спор по поводу того, можно ли использовать воду из местной реки в качестве питьевой, или же она чересчур загрязнена для этих целей. На что пожилой сторож, в течение долгих лет работавший на платном мосту, перекинутом через реку, сказал: “За все сорок лет моей работы на этом мосту я ни разу не видел, чтобы здесь проходили микробы”. Согласно Хардинг, многие люди неспособны осознавать реальность Психе, так же как и этот пожилой человек не был способен осознавать реальность микробов и потенциально вызываемой ими эпидемии, – что происходит ввиду отсутствия у человека необходимого оснащения для исследования производимых некой реальностью феноменов, а также отсутствия необходимых знаний для интерпретации полученных при этом восприятий. Объективная психика производит психические феномены, в том числе эпидемии психологического характера, но их принято объяснять через действие внешних факторов, либо деятельность демонов, – то есть проецирование или гипостазирование (наделение самостоятельным бытием).

Эстер Хардинг признает, что достаточно сложно определить, что в нашем переживании обусловлено внешней ситуацией, а что движением нераспознанных факторов глубин психики, которые можно сравнить с костром из известной аллегории Платона, отбрасываемые тени которого казались людям реальными внешними объектами. Юнг таких людей называл до-психологическими. Но мы все изначально появляемся на свет до-психологическими, и лишь в ходе развития и прохождения процесса присвоения проекций способны в большей степени познать данную энергетическую систему за счет осознанного взаимодействия с манифестациями объективной психики. В ходе такого процесса важным является, во-первых, понимание того, что интенсивные, захватывающие эмоции возникают ввиду активации динамизма психики и осуществленной ею попытки найти выход во внешней ситуации, а, во-вторых, важными являются последующие попытки человека разобраться с тем, что, собственно, проецируется.

Далее в своем выступлении Эстер обращается к одной из персонификаций энергии объективной психики – змее Кундалини, изначально находящейся, согласно системе тантрической йоги, в свернутом, спящем состоянии внизу позвоночника человека – или в глубинах его психики. Она продолжает свои рассуждения, говоря о том, что при таком положении вещей человек способен переживать характеристики чакр – уровней развития, осознанности (согласно той же системе), – но не способен видеть их причину и источник – инстинктивную, безличную силу, оперирующую через него. Только при пробуждении и проведении этой инстинктивной энергии через центры сознания (чакры), человек начинает понимать, что эмоции возникают не по причине объекта, а по причине проецирования определенного внутреннего божества на него. Важно отметить, что точкой входа в этот процесс подъема дремлющей инстинктивной силы через сознание является либо сильная фрустрация либидо (в том числе сексуального), либо момент tremendum (опыт нуминозного переживания), а продолжается этот процесс за счет следования человека за ведущей его искрой, живым интересом, являющихся более значительными, чем воля самого человека.

По прочтении статьи мне стало любопытно, как Эстер Хардинг соотносит Кундалини-йогу и непосредственный процесс юнгианского анализа, и я нашла интересные мысли в ее книге “Психическая энергия: превращения и истоки”, которыми хочу поделиться с вами ниже.

Обратите внимание на следующий рисунок со змеей из ее книги.

Это спонтанный рисунок одной из клиенток Хардинг, которая пыталась выяснить причины своей депрессии. Кружки вдоль окружности – узловые, конфликтные моменты с объектами и ситуациями ее жизни. Мы видим, что клиентка пытается провести от них линии к центру, но их пересечению в нем мешает свернувшаяся в клубок змея. Потенциальная точка пересечения линий здесь, согласно Эстер, представляет центр психики – Самость. Прочерченные прямые линии – иррациональный фактор, сильный аффект, возникающий у клиентки в определенных ситуациях. В ходе аналитической терапии человек должен не только проживать эти инстинктивные и сильные эмоции, вызванные спорными, узловыми моментами, что уже обеспечивает абреакцию и катарсис, но и устанавливать с ними связь, не давая им тем самым опять уйти в бессознательное. Ею подчеркивается важность создания этой связи, когда она говорит, что эти переживания – иррациональный фактор – непременно нужно “схватить” и “покрепче привязать” к сознанию.

А теперь посмотрите на следующую диаграмму из той же книги Хардинг.

Согласно автору, устанавливать связь с иррациональным фактором помогает подробное словесное описание клиентом и изображение творческими способами конфликтной ситуации E, в которой произошла заряженная запутанность проекции клиента А с объектом B, диалог с объектом B (если такое возможно), терпеливое выслушивание аналитиком, и, впоследствии, предоставление им беспристрастного и максимально объективного суждения (обозначено линией tt). Данный процесс уменьшает мистическое соучастие клиента с объектами, оказывает ему помощь в определении своих границ, а также постепенно помогает отыскать сокровище своей психики – Самость.

В заключение можно сказать то, что весьма полезно размышлять – как это предложила в своем эссе Эстер Хардинг – о вопросе реальности объективной психики, в особенности для участников аналитического процесса, потому что индивидуационный процесс проистекает из правильной установки по отношению к Психе, а аналитическая терапия напрямую зависит от ее активации. Соположение же юнгианского анализа и Кундалини-йоги интересно не потому, что в терапии клиенту предписывается совершать определенный набор физических практик и медитаций (этого в анализе не происходит), а потому что в ходе того, как аналитик раз за разом помогает клиенту разбираться с так называемыми спорными или узловыми ситуациями, активация слепого инстинкта, олицетворяемого Кундалини, не только желательна, но и необходима, потому что этим во многом обусловлено достижение центра психики.

Anastasia Mokova для Next Level Psy